вид. Спускаюсь в холл на первый этаж и уже вижу родителей, папа сидит на кресле облокотившись локтями на колени и склонив голову, а мама сидит на подлокотнике возле него и её рука лежит у него на плече, а во второй руке у неё телефон, она с кем-то разговаривает. Спускаюсь по лестнице и когда я подхожу ближе, то уже слышу её разговор:

— Приезжай Марта, мы все ждём тебя, — говорит она последние слова тихим голосом и выключает телефон. Она всё ещё не заметила меня.

Мама наклонилась к папе и, прижавшись к его щеке что-то прошептала на ухо, затем поцеловав в весок, поднялась и увидела меня. Не колеблясь и секунды, она подошла ко мне и некрепко обняла, я обнял её в ответ и почувствовал знакомый и уже давно полюбившийся запах её духов, будто сладкие леденцы они как ничто другое на свете напоминают о детстве.

— Как ты? — Всё так же тихо спрашивает она, отстранившись и теперь я могу рассмотреть её при свете, в комнате было слишком тускло. Ни капли макияжа, глаза красные наверняка от слёз, уставший взгляд, который полон волнения и переживания.

— Непривычно, — отвечаю я и бросаю взгляд в сторону папы и снова смотрю на маму и она без заданного вслух вопроса, понимает его.

— Это тяжело терять родных, в каком бы возрасте мы бы не были, говорит она, поглаживая меня по плечу. — Нужно ехать, я в ужасе, что в это время твои братья были там, они всё ещё спят и даже не подозревают о случившимся. Марта прибудет, как только сможет, Дэвид уже садиться на самолёт, но мы кончено будем первые, нужно всё подготовить, так что…. — на последних словах она заговорила быстрее, её взгляд заметался и она слегка покачнулась, но я придержал её.

— Мам? — Обеспокоено спросил я, в то время как она прикрыла глаза и коснулась головы. Что с ней?

— Лия? — Папа появился словно неоткуда и теперь он держит её, а не я. — Присядь.

— Всё в порядке, — с тёплой, но вымученной улыбкой говорит она, взглянув на него, — просто, голова слегка закружилась от волнений. Я пойду в машину. — Она отходит, но потом снова поворачивается. — Вы идёте?

— Да, сейчас, — сказал папа и снова повернулся ко мне. — Ты в порядке?

— Для данного случая… вполне. А ты? — Я чувствую себя не очень удобно.

— Опустошён, — говорит лишь одно слово отец и, положив руку мне на плечо, идёт к выходу.

Всю дорогу мы едем в полной тишине, так и должно быть, смерть это не то о чём нужно говорит.

Мы подъезжаем к дому, и я сразу же замечаю бабушку, сидящую на крыльце. Я иду позади родителей, и мне кажется, или всё на самом деле стало тусклым и безжизненным?

Тучи сгустились в небе, закрыв первые лучи солнца и вскоре заморосил дождь, я поспешил скрыться в доме, где уже собрались родители.

— Они на верху…. Как им сказать? — Говорит бабушка, и я подхожу к ним.

— Алекс… — задыхаясь из-за слёз, вздыхает мама, — скажи ты…. Я не смогу. — Я впервые вижу, чтобы она так сильно плакала.

Отец обнимает её, а бабушка сама еле сдерживая слёзы, бредёт на кухню и налив воды в стакан предлагает маме.

— Присядь милая, — говорит она ей.

— Чарльз! — говорит мама, когда замечает меня и, прикрыв лицо рукой, пытается смахнуть слёзы. — Извини… — тихо шепчет она, но я не понимаю….

— Ты извиняешься за то, что ты плачешь? — Подходя ближе спрашиваю я и опускаюсь на колени напротив неё и беру свободную руку, а за другую держит папа.

— Это не то, что должны видеть дети…

— Это полный бред мам….

— Чарльз! — Встревает отец.

Я поднимаюсь и сажусь рядом. Минуту мы просто сидим молча, папа что-то шепчет маме на ухо и держит её руки а бабушка задумчиво смотрит на платок в своих руках, а я просто здесь… как будто бы лишний.

— И так, какой у нас план? — Папа встаёт с места, и становиться впереди нас.

— По традициям его привезут во дворец, в этот день двери будут открыты для всех, народ будет прощаться, — сосредоточено говорит бабушка. — Потом его на открытой карете провезут через центральную улицу, вся королевская династия должна следовать за ним, потом кладбище и… всё.

— Нужно всё подготовить, — говорит мама и тут же встаёт, пытаясь взять себя в руки. — Сколько дней у нас есть?

— Так как все мы знаем причину смерти…. Ждать нам нечего, так что думаю, завтра. Сегодня день на подготовку.

— Тогда едем. Алекс разбуди мальчиков, Оливия идём, Чарльз иди с папой. Ничего им не говорите, скажем дома. Мы поедем, я пришлю за вами машину.

Они уходят, а мы и слова сказать не успеваем.

— Что с ней? Я раньше её такой не видел, — задумчиво произношу я, нарушая тишину.

— Лучше уж пусть она будет загружать себя работой, и разговаривать чем закроется в себе и будет молчать.

— Как ты им скажешь? Ладно Дарен, ладно Ален, но Кай, он ещё совсем маленький, он попросту не поймёт.

— Он всё поймёт, а пока мы доедем до дома, они и сами догадаются. Хватит болтать, иди, разбуди братьев, переодень их и спусти вниз.

— А ты что будешь делать? Мама вроде сказала сделать это тебе. — Он посмотрел на меня своим взглядом короля, но меня этим уже давно не испугаешь.

— Я приготовлю завтрак, — сдавшись, произносит он, и я еле подавляю смешок и направляюсь к лестнице. Завтрак…

— Не отрави нас…. — всё ещё пытаясь подавить смешок, говорю я, и скорее поднимаясь по лестнице, не очень хочется получить батоном по голове.

— Дарен! — Подбегая к кровати, трясу я брата за плечо. — Аврил приехала!

— Аврил! — Тут же соскочил он с кровати и с закрытыми глазами побрёл к двери. — Аврил это дочь какого-то папиного друга, ну и… Дарен ей очень даже заинтересован.

— Да, она внизу ждёт тебя! — Всё ещё умело подавляя смех, говорю я, но когда он врезается в косяк, я уже не могу себя сдерживать.

— Чёрт! Чак! Какого…

— Не выражайся! — Тут же становлюсь серьёзным я.

— Сколько времени? — Снова плюхаясь в кровать, бубнит он в подушку.

— Шесть утра, — как ни в чём не бывало, говорю я и продолжаю щекотать Алена, чтобы тот встал и наконец, он скатывается с кровати и тут же побуждается.

— Что!? Зачем?

— Хэээ… Кааааай, давай, вставай дружок, — бужу я младшего брата и тот потягивается на кровати и в скорее открывает глаза.

— Ты меня слышишь!? — Всё кричит Дарен.

— Одевайся и спускайся